Рогожин – центральный персонаж романа Ф. М. Достоевского “Идиот” (1867-1869). Парфен Р. – одна из самых трагических фигур в русской литературе. Поначалу – битый собственным отцом купчик в смазных сапогах и тулупе, потом – миллионер, равнодушный к приумножению своего состояния, и, наконец, в финале – убийца. На первых страницах романа, в вагоне Петербургско-Варшавской железной дороги, рассказ Р. о себе и о встрече с Настасьей Филипповной – экспозиция всего, что в романе произойдет.
Это воспаленная исповедь незнакомым людям – о смерти отца, о том, как на отцовских похоронах “с покрова парчового на гробе родителя, ночью, брат кисти золотые обрезал”, о миллионном наследстве, жгущем руки, и, наконец, о женщине, которой он за десять тысяч “подвески” купил, за что был избит отцом. Исповедь грозит бедой. Страсть поселилась в душе Р., а между ним и предметом страсти – пропасть.
В мучительных попытках перешагнуть эту пропасть – трагическое движение характера. Достоевский в “Идиоте” сталкивает и переплетает самые разные социальные стихии – от
великосветской до самой низкой, низменной. Благодаря своему капиталу Р. как бы посредине, он вхож в богатые дома.
Но рогожин-ская компания, его постоянная свита – полууголовные типы, как мухи к меду прилипающие к чужим деньгам. Известен интерес Достоевского к уголовным хроникам. Психологию преступника, пожалуй, никто из русских писателей не изучил так глубоко и всесторонне, как Достоевский. Тема преступления, Сибири, каторги то и дело возникает на страницах романа. Но при всем том сказать, что Р. – тип преступника, невозможно.
В нем поселилось непостижимое для другого человека чувство – прежде всего к князю Мышкину. “Неизвестно мне, за что я тебя полюбил”, – было сказано при первой встрече, а потом это переходит в любовь-ненависть, изматывающую душу. Не случайно лицо Р. постоянно мерещится князю. У вокзала, в уличной толпе, в церкви, у лавки ножовщика – всюду он видит это бледное лицо и горящие глаза. Видит, тут же забывает, потом вспоминает и спрашивает Р., он ли это был.
Тот не скрывает: он. По желанию Парфена они побратались, поменялись крестами – Р. будто отвел от себя страшную мысль, попросил мать благословить своего названого брата. Мышкин, бродя по городу, убеждает себя, что Парфен “на себя клевещет; у него огромное сердце, которое может и страдать, и сострадать. Когда он узнает всю истину и когда убедится, какое жалкое существо эта полоумная, поврежденная, – разве не простит он ей все прежнее, все мучения свои?
Разве не станет ее слугой, братом, другом, провидением? Сострадание осмыслит и научит самого Рогожина…” Такова логика Мышкина, и в ней свет его души. А Р. в это время уже заносит над князем нож. “Парфен, не верю!” – успел крикнуть Мышкин и упал в падучей.
Припадок спас ему жизнь. У Р. темная, звериная душа. Всмотревшись в портрет его отца, Настасья Филипповна заметила, что Р., если бы деньги полюбил, то “не два миллиона, а пожалуй, и десять скопил, да на мешках своих с голоду бы и помер”. Но случилась “напасть”, одна страсть подменила другую, и вся жизнь Парфена переломилась.
В страшных мучениях, не зная, что делать, чтобы эти муки, свои и чужие, прекратить, он идет на убийство. Финальная мизансцена страшна: у тела мертвой Настасьи Филипповны ночуют в обнимку, как два брата, Мышкин и Р. В “Заключении” Достоевский рассказывает, что во время судебного процесса Р. был молчалив, ничем не подтвердил мнения своего адвоката о воспалении мозга, напротив, ясно и точно припомнил все мельчайшие обстоятельства события, а строгий приговор выслушал сурово и “задумчиво”. После этого автор бегло упоминает, что многие другие, обыкновенные, герои его романа “живут по-прежнему, изменились мало, и нам почти нечего о них передать”.
Так что характер и судьба Р., Настасьи Филипповны, Мышкина явно отстраняются от ряда обыкновенных.
(1 votes, average: 5.00 out of 5)