Об истории своего развития он рассказывает как о прошлом времени, сообщает биографическую справку. Он лечился в швейцарской деревне у Шнейдера, двадцать лет прожил, погруженный в безмолвие, в бессознательное состояние тихого безумия. Душевное заболевание сопровождалось и полным разъединением с людьми и природой.
Он вспомнил о пережитом, о моральном одиночестве уже в Петербурге после исповеди Ипполита, когда ночью, будучи на даче в Павловске, сошел в парк и оказался во власти каких-то смутных, видимо, подсознательных душевных движений, неясных и томительных предчувствий, беспокойных порывов. “Одно давно забытое воспоминание зашевелилось в нем и вдруг разом выяснилось.
Это было в Швейцарии, в первый год его лечения, даже в первые месяцы… Он раз зашел в горы, в ясный, солнечный день, и долго ходил с одною мучительною, но никак не воплощавшеюся мыслию. Пред ним было блестящее небо, внизу озеро, кругом горизонт светлый и бесконечный, которому конца-края нет.
Он долго смотрел и терзался. Ему вспомнилось теперь, как простирал он руки своп в эту светлую, бесконечную синеву
и плакал. Мучило его то, что всему он совсем чужой.
Что же это за пир, что же это за всегдашний великий праздник, которому нет конца и к которому тянет его давно, всегда, с самого детства, и к которому он никак не может пристать… каждая “маленькая мушка”, которая жужжит около него в горячем солнечном луче, во всем этом хоре участница: место знает свое, любит его и счастлива; каждая-то травка растет и счастлива! один он ничего не знает, ничего не понимает, ни людей, ни звуков, всему чужой и выкидыш”.
К преодолению своего одиночества Мышкин приходит через дружбу с крестьянскими детьми и несчастной Мари, жестоко обманутой и брошенной. Его эксперимент достоин внимания: автор придаст ему огромное этико-философское значение. Очень восприимчивых детей, школьников, ненавидящих падшую женщину по примеру взрослых, из подражания им, князь обращает к чистейшему источнику жизни – к состраданию.
Он вызывает в их сердцах жалость и любовь к униженному человеку, объединяется с ними в заботах о Мари. Благодарная и чистая любовь к нему детей, их бескорыстная привязанность для Мышкина – источник счастья и радости.
В швейцарской деревне Мышкин в результате сближении с пародом “научился быть счастливым”. Жизнь в изображении Достоевского радостна любовью, единением человека с человеком. Любовь – последняя полнота и блаженство жизни.
Все живет для счастья, потому все живет любовью.
Образ князя Мышкина, кое в чем родствен образам наивных “естественных” людей в романах XVIII века. Подобно просветителям XVIII века, Достоевский, желая создать образ “нормального”, идеального человека, изолирует его от влияния общества, перенося князя в годы формирования его характера в Швейцарию, в обстановку полудикой, нетронутой природы, приобщая его к жизни детей и крестьян”. Но Фридлендер отметил и отличие Мышкина от идеального человека просветителей: “В противоположность образам “естественных людей” в литературе XVIII века, в образе князя Мышкина представление о естественном человеке противоречиво сочетается с представлением о болезни, о мучительных физических и нравственных страданиях, пережитых Мышкиным.
Душевное здоровье, которое является достоянием князя, это не прирожденное качество – оно куплено ценою тяжких мук, раздумий и испытаний, ценою пережитых сомнений, отчаяния в себе и окружающих”.
При всей своей наивности, правдивости, открытости Мышкин – носитель того идеала добра и любви, который связан с его этико-философскими воззрениями. Князь Мышкин сознательный деятель, сторонник практической этики христианства. Он вернулся в Россию с мыслью “учить”.
В момент, когда “слишком шумно и промышленно становится в человечестве” и до крайности обостряются антагонистические противоречия общества, приходит Мышкин, чтобы напомнить о том, что сострадание и является главным законом жизни, что любовь к ближним и есть источник радости и счастья.
Идея братского единения человека с человеком принимает в романе религиозно-нравственную форму как способность “простить и принять прощение”. Эгоистическое разъединение людей порождает зло морального одиночества, которое томит и делает их несчастными. Только братская ассоциация становится источником и нравственного удовлетворения и пронзительного ощущения счастья и гармонии жизни.
Все связаны друг с другом томительным ощущением зла и греха, сознанием вины, и только во взаимном прощении открывается “исход” и возможность почувствовать себя, так сказать, в составе Целого.
Отношения князя Мышкина с внешним социальным миром трактуются учеными как трагические. Носитель высокой романтической мечты о всеобщем братстве, Мышкин гибнет в мире дельцов, ростовщиков, в столкновении с ними. Как “князь-Христос” он противостоит моральному разложению, моральной деградации “верхов”, вовлеченных в водоворот первоначального капиталистического накопления 60-х годов.
В статье Ф. И. Евнина “Мышкин и другие”, написанной к столетию романа, говорится: “Образ Мышкина по замыслу Достоевского должен был быть только трагическим. Окружающая его среда решительно и страстно осуждается; ведь тема романа – гибель высокого и прекрасного (Мышкина, Настасьи Филипповны) в “век пороков и железных дорог”, когда “слишком шумно и промышленно становится в человечестве” – среди “очаровательного общества камелий, генералов и ростовщиков”. Исследователи руководствуются пониманием трагического как неразрешимого общественно-исторического конфликта, развертывающегося в процессе свободного действия человека и сопровождающегося страданием.
(1 votes, average: 5.00 out of 5)