АСТРОВ – центральный персонаж “сцен из деревенской жизни” А. П. Чехова “Дядя Ваня” (1896). Образ А. отмечен в пьесе особым авторским отношением, связанным с профессией героя: врач в произведениях Чехова всегда выделен в особую “касту”, к которой принадлежал и сам Чехов. Уездный лекарь А. не понаслышке знает русскую провинцию. Он сталкивается с ней в повседневной врачебной практике: “В избах народ вповалку… Грязь, вонь, дым, телята на полу, с больными вместе…
Поросята тут же…” Труженик, не имеющий ни одного дня, свободного от вызовов к больным, А. чувствует, что “постарел, наработался, испошлился”, что “чувства как-то притупились” и что “жизнь обывательская, презренная затянула” и “своими гнилыми испарениями отравила нашу кровь”.
Появление в деревенской глуши прекрасной молодой женщины Елены Андреевны, жены профессора Серебрякова, взволновало А., заставило его увидеть себя как бы со стороны, ее глазами и задаться вопросом о смысле своего каждодневного тяжелого труда: “Те, которые будут жить через сто-двести лет после нас
и для которых мы теперь пробиваем дорогу, помянут ли нас добрым словом?” К теперешней жизни А. относится трезво, скептически сознавая “безнадежность” своего положения, отсутствие личного будущего: “Я для себя уже ничего не жду, не люблю людей… Мужики однообразны очень, неразвиты, грязно живут, а с интеллигенцией трудно ладить… мелко мыслят, мелко чувствуют и не видят дальше своего носа”.
Даже за Еленой Андреевной А. начинает ухаживать, по замечанию Чехова, “от нечего делать”. В его ухаживаниях нет и следа внезапно вспыхнувшей страсти или какого-либо большого чувства,- только изрядная доля цинизма. По верному замечанию Елены Андреевны, “талантливый человек в России не может быть чистеньким”. А. несомненно талантлив, что с особой силой раскрывается в его монологе о лесах: “Когда я слышу, как шумит мой молодой лес, посаженный моими руками, я сознаю, что климат немножко и в моей власти и что если через тысячу лет человек будет счастлив, то в этом немножко буду виноват я”.
А. “испошлился”, стал “чудаком”, но сохранил и творческую смелость, и “свободную голову”, и “широкий размах” – по крайней мере в мыслях о будущем. Финальная реплика А. о “жарище” в Африке возвращает его к “безнадежности” личного настоящего и наглухо прикрывает то, что творится в его душе с отъездом профессора и Елены Андреевны.
(1 votes, average: 5.00 out of 5)