Василий Фивейский
Характеристика литературного героя ВАСИЛИЙ ФИВЕЙСКИЙ – герой рассказа Л. Н. Андреева “Жизнь Василия Фивейского” (1903). Основная мысль рассказа, по словам писателя, в том, “что не философствующий, не богословствующий, а искренно, горячо верующий человек не может представить бога иначе, как бога-любовь, бога-справедливость, мудрость и чудо”. “Если самому “смиренному”, наисмиреннейшему, принявшему жизнь как она есть и благословившему бога, доказать, что на том свете будет как здесь: урядник, война, несправедливость, безвинные слезы – он откажется от бога”.
В. Ф. верил в бога “торжественно и просто: как иерей и как человек с незлобливой душой”, хотя с юности нес “тяжелое бремя печали, болезней и горя”. Среди людей он был одинок, “над всей жизнью В. Ф. тяготел суровый и загадочный рок”. Смерть невинного сына, безумство запившей попадьи впервые заставили его усомниться в разумности господних деяний, погнали его на простор, где “затерянный среди частых колосьев, перед лицом высокого пламенного неба” прозвучал
его “торжественный вопль, так безумно похожий на вызов”: “Я – верю”. А дальше “вечно лгущая жизнь” обнажала свои таинственные недра, но в помраченном сознании В. Ф. мелькала “чудовищная мысль: о каком-то чудесном воскресении, о какой-то далекой и чудесной возможности”. Было время покоя и радости, но явился на свет сын, зачатый в безумии, и над всем стал господствовать страшный образ идиота, полуребенка, полузверя – злого и требовательного, громко кричащего животным криком.
Тогда стал В. Ф. безучастным и спокойным, только “думал о боге, и о людях, и о таинственных судьбах человеческой жизни”. От людей, приходивших к причастию, требовал он веры в чудо: “Его проси! Ну, проси!”.
Из мрака души своей, горя и сомнений гордо вопрошал: “Где же твой бог? Зачем оставил он тебя?” Вынув из петли чуть живую жену, он бросил в небо пронзительно и исступленно: “”И ты терпишь это! Терпишь!
Так вот же…” – и высоко поднял сжатый кулак”. Потом было многое: попытка снять с себя сан, сгоревшая попадья, вновь испуганное “я верю. Ты прав”, молитвы без слов, мыслей и чувств, исступление, ощущение избранности, пути к новому подвигу.
Стали бояться Знаменского попа, поговаривали о “новой вере”. “Верую, господи!” – в агонии кричал В. Ф., ощущая, как рушится мир в основах своих. Между верой и неверием мечется в поисках высшей истины отец В. Ф. Но жуткая правда о пустоте неба и бессмысленности выпавших на его долю страданий убивает бунтаря, и только “из огненного клубящегося хаоса несется огромный громоподобный хохот, и треск, и крики дикого веселья”. Страшный конец В. Ф. и есть “решение проблемы о смысле жизни”.
(1 votes, average: 5.00 out of 5)