В науке нет единого мнения о начальном периоде Р. Многие искусствоведы относят его к весьма отдаленным эпохам: говорят о Р. наскальных рисунков первобытных людей, о Р. античной скульптуры. В истории мировой литературы многие черты Р. обнаруживаются в произведениях древнего мира и раннего средневековья (в народном эпосе, например, в русских былинах; в летописях) . Однако формирование Р. как художественной системы в европейских литературах принято связывать с эпохой Ренессанса (возрождения) , которую Ф. Энгельс рассматривал как “величайший прогрессивный переворот”. Новое понимание жизни человеком, отвергающим церковную проповедь рабской покорности, нашло отражение в лирике Петрарки, романах Рабле, Сервантеса, в трагедиях и комедиях Шекспира. После того как средневековые церковники веками проповедовали, что человек это ” сосуд греха “, и призывали к смирению, литература и искусство Возрождения прославили человека как высшее создание природы, стремясь раскрыть красоту его физического облика и богатство души и ума.
Для Р. Возрождения характерна масштабность образов
(Дон Кихот, Гамлет, король Лир) ; поэтизация человеческой личности, способности ее к большому чувству (как в ” Ромео и Джульетте”) и одновременно высокий накал трагического конфликта, когда изображается столкновение личности с противостоящими ей косными силами.
Новый тип Р. складывается в ХIХ веке. Это критический реализм. Он существенно отличается и от ренессансного и от просветительского.
Расцвет его на 3ападе связан с иженами Стендали и Бальзака во Франции, Диккенса, Теккерея в Англии, а России – А. Пушкина, Н. Гоголя, И. Тургенева, Ф. Достоевсксого, Толстого, А. Чехова.
Еретический Р. по-новому изображает отношение человека и окружающей среды. человеческий характер раскрывается: в органической связи с социальными обстоятельствами. Предметы глубокого социального анализа стал внутренний мир человека, критический Р. поэтому одновременно становится психологическим. В подготовке этого качества Р. большую роль играет романтизм, стремившийся проникнуть в тайны человеческого “я”.
Углубление познания жизни и усложнение картины мира в критическом Р ХIХ века не означает, однако, некоего абсолютного превосходства над предыдущими этапами, ибо развитие искусства отмечено не только завоеваниями, но и утратами. Утрачена была масштабность образов эпохи Возрождения. Неповторимым оставался пафос утверждения, свойственный просветителям, их энтузиастическая вера в победу добра над злом.
В России ХIХ век является периодом исключительного по силе и размаху развития Р. Во второй половине века жертвенные завоевания Р. выводят русскую литературу международную арену, завоевывают ей мировое признание.
Богатство и многообразие русского реализма ХIХ века позволяет говорить о разных его формах.
Формирование его связано с именем Пушкина, который вы вел русскую литературу на широкий путь изображения “судьбы народной, судьбы человеческой”. В условиях ускоренного развития русской культуры Пушкин как бы наверстывает ее прежнее отставание, прокладывая новые пути почти во всех жанрах и своей универсальностью и своим оптимизмом, оказываясь сродни титанам Возрождения. В творчестве Пушкина закладываются основы критического Р., развитого в творчестве Гоголя и – за ним – в так называемой натуральной школе.
Н. Чернышевский придает новые черты русскому критическому Р. (революционный характер критики, образы новых людей) .
Особое место в истории русского Р. принадлежит Л. Толстому и Достоевскому. Именно благодаря им русский реалистический роман приобрел мировое значение. Их психологическое мастерство, проникновение в “диалектику души” открывали путь художественным исканиям писателей ХХ века.
Р. в ХХ веке во всем мире несет на себе отпечаток эстетических открытий Толстого и Достоевского.
Творческий размах русского социального Р. сказывается в жанровом богатстве, особенно в области романа: философско-исторического (Л. Толстой) , революционно-публицистического (Н. Чернышевский) , бытового (И.
Гончаров) , сатирического (М. Салтыков-Щедрин) , психологического (ф. Достоевский, Л. Толстой) . К концу века новатором в жанре реалистического рассказа и своеобразной “лирической драмы” выступает А. Чехов.
Критический Р., продолжавший развиваться в русской литературе до Октября (И. Бунин, А. Куприн) и на Западе, в ХХ веке получил дальнейшее развитие, при этом претерпев существенные изменения. В критическом Р. ХХ века более свободно усваиваются и перекрещиваются самые различные влияния, а том числе некоторые черты нереалистических течений ХХ века (символизма, импрессионизма, экспрессионизма) .
Примерно с 20-х годов в литературах Запада сказывается тенденция к углубленному психологизму, передаче “потока сознания”. Возникает так называемый интеллектуальный роман Т. Манна; приобретает особое значение подтекст, например, у Хемингуэя. Эта сосредоточенность на личности и ее духовном мире в критическом Р. 3апада существенно ослабляет его эпическую широту. Эпическая масштабность в ХХ веке составляет заслугу писателей социалистического реализма (“Жизнь Клима Самгина” М. Горького, “Тихий Дон” М. Шолохова, “Хождение по мукам” А. Толстого, “Мертвые остаются молодыми” А. 3егерс) .
В отличие от реалистов ХIХ века писатели ХХ века чаще прибегают к фантастике (А. Франс, Б. Чапек) , к условности (например, из социалистических писателей – Б. Брехт) , создавач романы-притчи и драмы-притчи. Одновременно в Р. ХХ века торжествует документ, факт.
Документальные произведения появляются в разных странах, как в рамках критического Р., так и социалистического.
С конца ХIХ начала ХХ века получают широкое распространение “новейшие” декадентские, модернистские течения, резко противостоящие революционной и демократической литературе. Наиболее значительными из них были символизм, акмеизм и футуризм. Термин “декадентство” (от французского слова dесаdenсе – упадок) в 90-х годах имел более широкое распространение, нежели “”модернизм”, но в современном литературоведении все чаще говорится о модернизме как обобщающем понятии, охватывающем все декадентские течения символизм, акмеизм и футуризм. Это оправдывается и тем, что термин “декадентство” и начале века употреблялся в двух смыслах – как наименование одного из течений внутри символизма и как обобщенная характеристика всех упадочных, мистических и эстетских течений.
Удобство термина “модернизм”, как более четкого, и обобщающего, очевидно и потому, что такие группы, как акмеизм и футуризм, субъективно всячески открещивались от декадентства как литературной школы и далее вели с ним борьбу, хотя, конечно, от этого их декадентская сущность вовсе не исчезала.
В различных модернистских группах и направлениях объединились разные писатели, разные как по своему идейно-художественному облику, так и по их дальнейшим индивидуальным судьбам в литературе. Для одних представителей символизма, акмеизма и футуризма пребывание в этих группах ознаменовало всего лишь определенный (начальный) период творчества и никак не вырущности их последующих идейно-художественных исканий (В, Маяковский, А. Блок, В. Брюсов, А. Ахматова, М. Зенкевич, С. Городецкий, В. Рождественский) . Для других (Д. Мережковский, 3. Гиппиус, Эллис, Г. Адамович, Г. Иванов, В. Иванов, М. Кузмин, А. Крученых, И. Северянин, Б. Лишиц, Б. Садовской и др.) факт принадлежности к определенному модернистскому течению выражал главную направленность их творчества.
Декадентство в России возникло в начале 90-х годов и явилось наглядным выражением распада буржуазно-дворянского искусства. “Новое” направление в искусстве сразу же противопоставило себя “мертвящему реализму”, народности классической литературно примеру своих западных собратьев символисты в России выдвинули на первый план чисто литературные, эстетические задачи, провозгласили примат формы над содержанием в искусстве.
3ачинателями русского декадентства были Н. Минский (Виленкин) , Д. Мережковский, Ф, Сологуб (псевдоним Тетерникова) , К. Бальмбнт и другие. Но история русского декаданса – явление сложное. В орбите его воздействия оказались такие крупные поэты, как В. Брюсов и А. Блок, чьи таланты были неизмеримо выше программных установок декадентов и ломали теоретические рамки, в создании которых сами эти поэты участвовали.
Первые литературные выступления декадентов сопровождаются нарочитым подчеркиванием формы и столь же нарочитым игнорированием содержания. “Я не могу, – писал Брюсов в 1895 году Перцову, – иначе вообразить себе наших юных поэтов, как слепцами, блуждающими среди рифм и размеров”.
В борьбе с реализмом и наследием революционно-демократической литературы складывается художественная платформа символизма. Несмотря на многочисленные течения и оттенки внутри символизма, эта платформа имеет известную стройность и последовательность, вытекающую из социального существа этого течения.
Довольно последовательным в отрицании общественного искусства оказался И. Анненский. Он выдвинул следующий принцип, Который воплотил в своем творчестве: “Мне вовсе не надо обязательности одного и общего понимания. Напротив, я считаю достоинством лирической пьесы, если ее можно понять двумя или более способами.
Тем-то и отличается поэтическое творчество от обычного, что за ним чувствуется мистическая жизнь слов”.
(1 votes, average: 5.00 out of 5)