Радуешься, что он живет и радуется среди нас… И. Бунин Как всякий выдающийся писатель, Владимир Галактионович Короленко обладал двумя по крайней мере гениальными способностями – предвидеть и предостерегать. Он чувствовал свою эпоху – переломное время, пору войн и революций.
Писатель говорил о себе: “Я – беспартийный социалист”. В. Г. Короленко по происхождению был дворянином, но считал себя разночинцем: “Мы тогда думали перевернуть весь мир!” Он пережил трех царей, три войны, три революции и еще одну войну – гражданскую, а также ужасный голод в Поволжье 21-го года, когда интеллигенцию за участие в помощи народу уже карали. Чтобы понять его жизненный путь, надо знать его отношение к обществу, а он себя поставил так: “Писатель при всяких условиях нецензурный” – таким он был и при царях, и при большевиках. Известно, что в годы культа личности многие советские ученые пытались доказать, что Короленко не имел никакого отношения к народничеству и был лоялен к “власти трудящихся”.
Сам писатель хоть и считал себя революционером, но нравственные
начала революционного народничества пронес через всю свою жизнь. Он явил образец, как российский интеллигент должен служить своему народу, обществу, правде, справедливости и свободе, и четко определил для себя отношение к новой власти. Он считал, что коммунисты не стали передовым отрядом и пошли по неправильному пути удушения свобод, чем принесли много вреда идее социализма.
Он был уверен, что ради будущего нужна не диктатура, всегда ограничивающая свободы, а свободная борьба за новые социальные учреждения, за демократию, а не за бюрократию. Он не уставал повторять, что социализм без свободы – это что угодно, только не социализм, и не ошибся, потому что наш социализм в конце концов обрел свое точное название – “тоталитарный режим”. Когда писатель работал над своей знаменитой статьей “Война, отечество и человечество”, ему уже шел 65-й год, а в России стояло лето 1917 года.
В этой статье выразилось все, ради чего всю жизнь сражался своим пером Короленко. Многое сбылось: Россия больше не желала ни войн, ни царей – хотела мира, земли, свободного труда, счастливой жизни. В Полтаве, где он тогда жил, его приглашали выступать на митингах рабочие, и селяне, и интеллигенция. Во время гражданской войны Короленко одинаково по-человечески относился и к белым, и к красным. Помогал раненым, давал им приют.
Много раз он заступался за приговоренных “чекою” без суда к “высшей мере социальной защиты”, потому что был уверен: “Нельзя на крови и ненависти строить мораль одного класса”. Один деникинский генерал, поклонник Короленко, признаваясь в своем благолепном отношении к писателю, говорил, что ему дали на выбор взять какой-нибудь город и он решил взять Полтаву, потому что там жил Короленко. Писатель сдержанно ему ответил на это: “Комплименты потом, ваши войска убивают красноармейцев и учительниц – этому ли я учил своих читателей?” Автор статьи “Война, отечество и человечество” не разделял пресловутого лозунга поражения своей страны в всесветной битве народов, а германский империализм считал самым опасным, потому и призывал с ним сражаться, но…
Здесь я сам немного не могу понять всей глубины размышлений писателя. Он и Антанте не желал победы, как духу аннексии, то есть стремящейся присоединить насильно Россию к другим государствам или же раздробить ее. Возможно, Короленко предвидел пагубный процесс создания новых государств еще тогда.
Но многое у него ясно и четко. Например, он предвидел гибельность политики военного коммунизма, выступал против раскулачивания. Статья Короленко “Война, отечество и человечество” имела особую судьбу. За нее в 20-х преследовали и сажали, в 30-х казнили. Только в наше время статья освободилась от ярлыка – “крамольная”.
Но я считаю, что освободилась не совсем, потому что в ней есть мысли относительно перегибов и нашего времени, которое отмечено, я считаю, духом некоторого анархизма. Великий провидец в завершение свой статьи писал: “Анархия – это война всех против всех в среде самого отечества…” Но главное в этой работе писателя для нас все же заключается в том, что Короленко учит ждать просвета в нашей жизни не от победы какой-то одной стороны, а от всеобщего просветления нашего сознания.
(1 votes, average: 5.00 out of 5)