Поражение восстания декабристов в 1825 г. привело к большим изменениям как в политической жизни России, так и в идеологической сфере. Новый царь – Николай I – с помощью учрежденного им III отделения повел решительную борьбу с любыми проявлениями свободомыслия. Царское правительство было осведомлено о грозной силе народного недовольства. Шеф III отделения Бенкендорф откровенно писал царю во “всеподданнейшем” отчете за 1827 г. о крестьянах: “Они хорошо знают, что во всей России только народ-победитель, русские крестьяне, находятся в состоянии рабства. Они ждут своего освободителя. и дали ему имя Метелкина.
Они говорят между собой: “Пугачев попугал господ, а Метелкин пометет их” . Учитывая постоянную опасность народного возмущения, царизм переходит к своего рода идеологическому наступлению. Министр народного просвещения Уваров провозгласил формулу “официальной народности”, выдвинув на первый план защиту идей православия и самодержавия. Усиливались цензурные строгости.
“Первые годы, следовавшие за 1825-м, были ужасающие,- писал А. И. Герцен.- Потребовалось
не менее десятка лет, чтобы в этой злосчастной атмосфере порабощения и преследований можно было прийти в себя. Людьми овладевала глубокая безнадежность, общий упадок сил. Одна лишь звонкая песня Пушкина звучала в долинах рабство и мучений; эта песнь продолжала эпоху прошлую, наполняла мужественными звуками настоящее и посылала свой голос в отдаленное будущее”. И действительно, Пушкин в 30-е годы по-прежнему оставался в центре литературного движения, являясь связующим звеном между предшествующим периодом и теми новыми тенденциями, которые уже появились в литературном развитии, и прежде всего в творчестве его младших современников Лермонтова и Гоголя. Идейные искания 30-х годов были связаны с осознанием кризиса дворянской революционности и постепенным формированием идеологии демократической.
Процесс этот был длительным и противоречивым. Прежде всего нужно было глубоко осмыслить уроки прошлого, а они свидетельствовали о непреодоленном разрыве Увлечение философской проблематикой, стремление понять, осмыслить, выразить в поэтическом слове отношения человека и природы, человека и вселенной, воспринимаемых в их единстве, разгадать тайны исторического развития человечества было характерно не только для поэтов-“любомудров” (к числу которых относятся Д. В. Веневитинов, С. П. Шевырев, А. С. Хомяков, В. Ф. Одоевский), но и для других поэтов той же эпохи. Здесь прежде всего надо назвать Ф. И. Тютчева, в поэзии которого философские искания 30-х годов нашли прямое отражение (более подробно о его творчестве см. в обзоре “Русская литература второй половины 50-х -60-х годов”), и Е. А. Баратынского, и А. В. Кольцова.
Определенную перекличку с идеями поэтов-“любомудров” можно обнаружить и у Лермонтова.
(1 votes, average: 5.00 out of 5)