Природа это чудесный и необъятный храм

Как и в реальной действительности, поэтическом мире Есенина время и пространство связаны с движением ( восход поливает красной водой капустные грядки, болото курит облаком, ветер пляшет, мрак синим лебедем выплыл из рощи ). Есенинская метафора бывает и именной и глагольной, каждая из которых в свою очередь подразделяется на не олицетворяющуюся и олицетворяющуюся.

Именная не олицетворяющая: “снег черемухи” – цветы и олицетворяющая: “желтый лик” – диск месяца, глагольная не олицетворяющая: “сокроюсь могилой” – умру и олицетворяющая: “колокола заплакали” – зазвонили. Таким образом, существительное является основой есенинской метафоры, а олицетворения и сравнения “держатся” на глаголе. Есенинское олицетворение наряду с общими для метафоры и сравнения формами ( глагольная: “прибрела весна”; именная: “подол вечера”; эпитетная; “сонная тишина” ) имеет и свои специфические. Например, эпитет иногда выступает в форме наречия (“Плывет задумчиво луна”) или краткого прилагательного (“Осенний день пуглив и дик”).

Есенинская

метафоричность становится более “скрытой”. Самые, казалось бы, простые слова ( снег, цветение, голубой, песни и т. д. ) метафоризуются и даже символизуются, неся в себе дополнительный художественный смысл, полученный в контексте есенинского творчества.

В стихотворении “Поет зима – аукает…” умело и со вкусом использованы антропоморфные метафоры и сравнения. Зима “аукает” и “поет”, “баюкает” мохнатый лес, “метелица ковром шелковым стелится”, а вьюга ревет и злится.

– Дремлет лес под сказку сна.

– Поет зима – аукает,

– Мохнатый лес баюкает…

– А по двору метелица

– Ковром шелковым стелится.

– Улыбнулись сонные березки,

– Растрепали шелковые косы.

В ранних стихах Есенина есть немало привычных слуху метафор, созвучий и других элементов поэтического орнамента, а вместе с тем порой удачно найденные слова, аллитерации придают простому сопоставлению, образу какую – то первозданность. Например:

– Сонный сторож стучит

– Мертвой колотушкой.

В сочетании эти эпитеты усиливают и создают эффект деревенской умиротворенной тишины. В стихотворении “Микола” интонация “сказочно – волшебная”. Создавая свой сказочный мир, поэт находит новые метафоры и эпитеты.

– Кружевом лес украшен,

– Ели словно купина,

– По лощинам черных пашен –

– Пряжа выснежного льна.

– Злые скорби, злое горе

– Даль холодная впила;

– Загораются, как зори,- В синем небе купола.

– Под березкою – невестой,

– За сухим посошняком,

– Утирается берестой,

– Словно мягким рушником.

Былинную тональность “Песни о Евпатии Коловрате” усиливают метафоры, для которых материалом служит не только земная природа, но и тела “небесные”: звезды – ласточки загадывают “думу – полымя”, называя месяц “желтым ягнищем”, советуют ему не “бодаться” с тучами. А сам месяц находится на “привязи” и на землю “кровью кашляет”, видя, как татары льют реки крови.

– Как взглянули звезды – ласточки,

– Загадали думу – полымя:

– Чтой – то Русь захолынулася,

– Аль не слышит лязгу бранного?

– Щебетнули звезды месяцу:

– “Ой ты, желтое ягнятище!

– Ты не лени траву небесную,

– Перестань бодаться с тучами”.

– Как взглянул тут меся с привязи,

– А ин жвачка зубы вытерпла,

– Поперхнулся с перепужины

– И на землю кровью кашлянул.

Для поэта природа – это чудесный и необъятный храм, в котором все прекрасно. Любовь к земле, к лугам и травам, лесам и озерам проникнуты строки стихов. В них звучат задушевные мелодии, как бы передающие дыхание самой природы: порывы ветра, шепот листьев, пение птиц. Уже в самых ранних стихотворениях природа для Есенина не застывший пейзажный фон: она вся в движении, в обновлении, в гармоническом единении с человеком.

Образное воплощение, четкая метафора, чуткое восприятие фольклора лежат в основе художественных изысканий Есенина.