Похождения Чичикова, или Мертвые души (Мертвые души Гоголь Н. В.)

Ни время, ни место не позволяют нам входить в подробные объяснения о

“Мертвых душах”, тем более что это мы непременно сделаем в скором времени, представив читателям “Современника”, может быть, не одну статью вообще о сочинениях Гоголя и о “Мертвых душах” в особенности. Теперь же скажем коротко, что, по нашему крайнему разумению и искреннему, горячему убеждению, “Мертвые души” стоят выше всего, что было и есть в русской литературе, ибо в них глубокость живой общественной идеи неразрывно сочеталась с бесконечною художественностию образов, и этот роман, почему-то названный автором поэмою, представляет собою произведение, столь же национальное, сколько и высокохудожественное. В нем есть свои недостатки, важные и неважные. К последним относим мы неправильности в _языке_, который вообще составляет столь же слабую сторону таланта Гоголя, сколько его _слог_ (стиль) составляет сильную сторону его таланта. Важные же недостатки романа “Мертвые души” находим мы почти везде, где из поэта, из художника силится автор стать каким-то пророком и впадает в несколько

надутый и напыщенный лиризм…

К счастию, число таких лирических мест незначительно в отношении к объему всего романа, и их можно пропускать при чтении, ничего не теряя от наслаждения, доставляемого самим романом.

Но, к несчастию, эти мистико-лирические выходки в “Мертвых душах” были не простыми случайными ошибками со стороны их автора, но зерном, может быть, совершенной утраты его таланта для русской литературы… Все более и более забывая свое значение художника, принимает он тон глашатая каких-то великих истин, которые в сущности отзываются не чем иным, как парадоксами человека, сбившегося с своего настоящего пути ложными теориями и системами, всегда гибельными для искусства и таланта. Так например, в прошлом году вдруг появилась статья Гоголя о переводе “Одиссеи” Жуковским, до того исполненная парадоксов, высказанных с превыспренними претензиями на пророческий тон, что один бездарный писатель нашел себя в состоянии написать по этому поводу статью, грубую и неприличную по тону, но справедливую и основательную в опровержении парадоксов статьи Гоголя. Это опечалило всех друзей и почитателей таланта Гоголя и обрадовало всех врагов его.

Но история не кончилась этим. Второе издание “Мертвых душ” явилось с предисловием, которое… которое… испугало нас еще больше знаменитой в летописях русской литературы статьи об “Одиссее”… Это предисловие внушает живые опасения за авторскую славу в будущем (в прошедшем она непоколебимо прочна) творца “Ревизора” и “Мертвых душ”; оно грозит русской литературе новою великою потерею прежде времени…

Предисловие это странно само по себе, но его тон… C’est le ton qui fait la musique, говорят французы… {Это тон, который делает музыку. – Ред.} В этом тоне столько неумеренного смирения и самоотрицания, что они невольно заставляют читателя предполагать тут чувства совершенно противоположные…

“Кто бы ты ни был, мой читатель, на каком бы месте ни стоял, в каком бы звании ни находился, _почтен_ ли ты высшим чином (,) или человек простого сословия, но если тебя вразумил бог грамоте и попалась уже тебе моя книга,

Я прошу тебя помочь мне”.

Вы думаете, это начало предисловия к “Путешествию московского купца Трифона Коробейникова с товарищи в Иерусалим, Египет и Синайской горе, предприятое по особливому соизволению государя царя и великого князя Иоанна Васильевича в 1583 году”? – Нет, ошибаетесь: это начало предисловия ко второму изданию поэмы “Мертвые души”… Но далее –

“В книге, которая перед тобой, которую, _вероятно_, ты уже прочел {Автор не шутя думает, что его книгу прочли даже люди простого сословия… Уж не думает ли он, что нарочно для нее выучились они грамоте и пустились в литературу?..} в ее первом издании, изображен человек, взятый из нашего же государства. Ездит он по нашей русской земле, встречается с людьми всяких сословий, от _благородных_ до _простых_. Взят он больше затем, чтобы показать недостатки и пороки русского человека, а не его достоинства и добродетели, и все люди, которые окружают его, взяты также затем, чтобы показать наши слабости и недостатки; _лучшие люди и характеры будут в других частях_.

В книге этой многое описано неверно, не так, как есть и как действительно происходит в русской земле, потому что я не мог узнать всего: мало жизни человека на то, чтобы узнать одному и сотую часть того, что делается в нашей земле. Притом от моей собственной оплошности, незрелости и поспешности произошло множество всяких ошибок и промахов, так что на каждой странице есть что поправить: _я прошу тебя, читатель, поправить меня. Не пренебреги таким делом_. Какого бы ни был ты сам высокого образования и _жизни высокой_ (?), и какою бы ничтожною ни показалась в глазах твоих моя книга и каким бы ни показалось тебе мелким делом ее исправлять и писать на нее замечания, – я прошу тебя это сделать. А ты, читатель, не высокого образования и простого звания, _не считай себя таким невежею_ {Вероятно, автор хотел сказать _невеждою_.

Замечательно, как умеет он ободрять простых людей, чтобы они не пугались его величия…}, чтобы ты не мог меня чему-нибудь поучить”, – и пр.

Вследствие всего этого скромный автор наш просит всех и каждого “делать свои заметки сплошь на всю его книгу, не пропуская ни одного листа ее” и “читать ее не иначе, как взявши в руки перо и положивши лист почтовой бумаги”, а потом пересылать к нему свои заметки. Итак, мы не можем теперь вообразить себе всех русских людей иначе, как сидящих перед раскрытою книгою “Мертвых душ” на коленях, с пером в руке и листом почтовой бумаги на столе; чернильница предполагается сама собою… Особенно люди невысокого образования, _невысокой жизни_ и простого сословия должны быть в больших хлопотах: писать не умеют, а надо…

Не лучше ли им всем пуститься за границу для личного свидания с автором, – ведь на словах удобнее объясниться, чем на бумаге… Оно, конечно, эта поездка обойдется им дорогонько, зато какие же результаты выйдут из этого!.. К чему весь этот фарс? – спросите вы, читатели. Отвечаем вам словами одного из героев комедии Гоголя: “Поди ты, спроси иной раз человека, из чего он что-нибудь делает…”

В этом фантастическом предисловии есть весьма утешительное извещение, что “воспоследует издание новое (то есть новое издание) этой книги, _в другом и лучшем виде_”. Боже мой, как вздорожают тогда первые два издания! Ведь до этого, второго, “Мертвые души” продавались по десяти рублей серебром вместо трех…


1 Star2 Stars3 Stars4 Stars5 Stars (1 votes, average: 5.00 out of 5)



Похождения Чичикова, или Мертвые души (Мертвые души Гоголь Н. В.)