Мир поэзии 1970-90-х годов

У большинства читателей и критиков укрепилось убеждение, что со смертью Бориса Пастернака, Анны Ахматовой, Александра Твардовского, с уходом из жизни таких литературных авторитетов, как Ярослав Смеляков, Леонид Мартынов, Михаил Светлов, Сергей Наровчатов, современная русская поэзия превратилась в сообщество поэтов без общепризнанных лидеров и стала напоминать “рельеф без вершин”.

Говорят, что интерес к поэзии значительно уменьшился. Произошло это, скорее всего, потому, что изменилось общество, ослабел социальный тонус. Теперь уже не зовут на комсомольские стройки, освоение целины, завоевание космоса. Может быть, просто сменилось представление о задачах поэзии, о ее месте и роли в культуре, духовной жизни общества.

А это, в свою очередь, не что иное, как отражение стремлений самого современного человека. Он больше склонен заглядывать внутрь себя, чтобы познать истину. Таким образом, маятник поэзии качнулся от чрезмерной публицистичности 50-60-х годов в сторону асоциальное™.

Но это не означает полной однородности современной поэзии. В ней сосуществуют разнонаправленные

тенденции, прослеживаются разные “слои” и “уровни”. Затишье застоя, сковывавшего “свободное течение стиха”, взорвалось мощной лирической волной в защиту природы. А. Жигулин, выражая эмоциональное состояние многих современников, темпераментно восклицает:

Все на свете суета

Рядом с мудрой красотою

Придорожного куста.

Об угрозе жизни на земле предупреждает Н, Прялкин:

И великое пламя над миром прошло,

А верней – пронеслось!

И от прежних лесов только птичье крыло

Сохранить удалось.

Поэт В. Федоров обращается с призывом внять безмерным страданиям терпеливой и мудрой кормилицы и предлагает свою программу спасения природы и человека:

Чтобы себя и мир спасти,

Нам нужно, не теряя годы,

Забыть все культы

И ввести

Непогрешимый культ природы.

В продолжение этой темы звучат стихи Николая Рубцова и Анатолия Передреева. Здесь и тревога за судьбу родной земли, и тема отчего дома, приюта для души. Н. Рубцов так выражает свои сокровенные мысли:

Но моя родимая землица

Надо мной удерживает власть,

Память возвращается, как птица,

В то гнездо, в котором родилась.

Поэзия совершает огромной важности открытие: “Равнина. Родина. Земля.” Анатолий Передреев в своих самых главных, самых “представительных” стихах говорит об окраине, околице, лебеде у дороги, о том бытии, которое ему близко и совпадает с его душевным состоянием:

Кричит петух

Рассветный и охрипший…

Чуть шевелит солому ветерок…

Кричит петух

И бьет крылом по крыше –

Роняет утро

Белое перо.

Передреев создал страшные стихи о сжигающей нас беде – всенародном пьянстве. Эти стихи стали пророчеством, в них говорит жесткая и темная тоска по человеческому образу жизни.

Люди пьют… Все устои рушатся –

Хлещут насмерть, не на живот.

Разлагаются все содружества,

Все сотрудничества и супружества, –

Собутыльничество живет.

Анатолию Передрееву всегда было свойственно глубокое уважение к дому: к каждому в отдельности и к Дому вообще как воплощению мира и “лада”. Это было сознательное обережение себя от грозящего со всех сторон, а также изнутри неблагообразия и хаоса. Вот строки из его стихотворения “Отчий дом”.

В этом доме

Думают,

Гадают

Обо мне

Мой отец и мать…

В этом доме

Ждет меня годами

Прибранная, чистая кровать.

В черных рамках –

Братьев старших лица

На беленых

Глиняных стенах…

Не скрипят,

Не гнутся половицы,

Навсегда

Забыв об их шагах…

Особое место в поэзии занимает сегодня тема войны. Лирика о Великой Отечественной войне “плавно перетекает” в стихотворения о братоубийственной войне в Грузии, Осетии, Чечне. Ю. Белаш в сборнике “Окопная земля” скорбит о бессмысленно погибших ребятах:

И поскольку своя – не чужая забота,

Поднялась, как один, вся стрелковая рота

И потом ночевали.. половина – на хуторе,

А другая – снегами навеки окутана.

Поэт пытается предостеречь от страшных последствий войны:

…от крови шалеешь – и себя не жалеешь, и врага не жалеешь.

И настолько уже воевать привыкаешь,

Что и не нужно, а все же стреляешь…

Приметой нашего времени является “развал” великой державы, разделение республик на государства. М. Шлаин грустно констатирует:

Вот и нет ее, прежней державы…

И сейчас у нас все по-другому:

Будто люди сидели и – глядь –

Поднялись вдруг и вышли из дому…

Поэт говорит о том, что разорвались связи между людьми и многие живут “вхолостую, вслепую, впустую – в доме брошенном, в мире пустом”. Евгений Евтушенко так пишет об этом:

Как во время войны,

Потерялись три стены,

Крыша, двери, парты.

Ото всей большой страны

Только клочья карты.

Жанр поэтической песни стал очень популярным в 70-80-е годы. Речь идет об “авторской песне” Булата Окуджавы, Владимира Высоцкого, Юрия Кима, Вероники Долиной. Эта песня не нуждалась в одобрении официальной цензуры и переходила с магнитофона на магнитофон, а в последние годы заняла достойное место в поэтических сборниках.

Авторская песня содержала всегда всем понятный подтекст. Стоит вспомнить об “Охоте на волков” В. Высоцкого или “Римской империи” Б. Окуджавы:

Свора псов, ты со стаей моей не вяжись,

В равной сваре – за нами удача.

Волки мы – хороша наша волчья жизнь.

Вы собаки – смерть вам собачья.

Поэты-песенники не только обвиняли социальное зло, фальшь, ложь, приспособленчество, бездуховность, трусость сограждан, но и рождали мечту об идеале, о высших нравственных и духовных ценностях.

Современная поэзия подобно пушкинской “свободной стихии” разнообразна и многозначна. Из ее глубин пробиваются и народная, песенная лирика, и мощное течение классического стиха, в котором отражается красота земли, и “громокипящие” валы гражданской поэзии. Она вмещает весь мир человеческого отношения к происходящему, облекает их в слово.

Юрий Поликарпович Кузнецов – один из немногих поэтов, творчество которого включает в себя целые миры сознания современного человека. Его поэзия отличается сложностью и неоднозначностью: здесь и ярко выраженное фольклорное начало, и традиция русской классики, и мироощущение, русского модернизма XX века.

Что там шумит? Это клонится хмель,

Клонится пуля, летящая в цель,

Клонится мать над дитятей родным.

Клонится слава, и время, и дым,

Клонится, клонится свод голубой

Над непокрытой моей головой.

Клонится древо познанья в раю.

Падает яблоко в руку мою.

(“Тайна славян”)

У Кузнецова сказ о добром молодце приобретает глубокий философский смысл. Вот герой спорит с горой, стоящей на его пути, несмотря на то, что предупрежден о верной гибели:

Мать-Вселенную поверну вверх дном,

А потом засну богатырским сном.

Настоящим приговором экспериментам XX столетия звучит “Атомная сказка”. В коротком стихотворении говорится о том, как Иванушка запустил стрелу в поисках счастья, “пошел в направлении полета” и нашел царевну-лягушку. Но в отличие от известного сказочного героя кузнецовский Иванушка – прагматик и аналитик.

Он ставит опыт: вскрывает лягушку и пускает электрический ток.

В долгих муках она умирала,

В каждой жилке стучали века.

И улыбка познанья играла

На счастливом лице дурака.

Через таких мастеров как Юрий Кузнецов наша поэзия выходит на новые рубежи духовной работы человека над самим собой. Тема битвы добра и зла внутри человека, тема нравственного совершенствования личности – важнейшая на сегодняшний день. Об этом слова Учителя из одного стихотворения поэта:

В душе и рядом бьется тьма со светом,

И первый крик младенца – он об этом.

Раскаты грома слышатся в крови,

Но говорю вам: истина в любви.

Не ждите чуда, не просите хлеба.

Ваш путь туда! – он указал на небо.


1 Star2 Stars3 Stars4 Stars5 Stars (1 votes, average: 5.00 out of 5)



Мир поэзии 1970-90-х годов