У большинства читателей и критиков укрепилось убеждение, что со смертью Бориса Пастернака, Анны Ахматовой, Александра Твардовского, с уходом из жизни таких литературных авторитетов, как Ярослав Смеляков, Леонид Мартынов, Михаил Светлов, Сергей Наровчатов, современная русская поэзия превратилась в сообщество поэтов без общепризнанных лидеров и стала напоминать “рельеф без вершин”.
Говорят, что интерес к поэзии значительно уменьшился. Произошло это, скорее всего, потому, что изменилось общество, ослабел социальный тонус. Теперь уже не зовут на комсомольские стройки, освоение целины, завоевание космоса. Может быть, просто сменилось представление о задачах поэзии, о ее месте и роли в культуре, духовной жизни общества.
А это, в свою очередь, не что иное, как отражение стремлений самого современного человека. Он больше склонен заглядывать внутрь себя, чтобы познать истину. Таким образом, маятник поэзии качнулся от чрезмерной публицистичности 50-60-х годов в сторону асоциальное™.
Но это не означает полной однородности современной поэзии. В ней сосуществуют разнонаправленные
тенденции, прослеживаются разные “слои” и “уровни”. Затишье застоя, сковывавшего “свободное течение стиха”, взорвалось мощной лирической волной в защиту природы. А. Жигулин, выражая эмоциональное состояние многих современников, темпераментно восклицает:
Все на свете суета
Рядом с мудрой красотою
Придорожного куста.
Об угрозе жизни на земле предупреждает Н, Прялкин:
И великое пламя над миром прошло,
А верней – пронеслось!
И от прежних лесов только птичье крыло
Сохранить удалось.
Поэт В. Федоров обращается с призывом внять безмерным страданиям терпеливой и мудрой кормилицы и предлагает свою программу спасения природы и человека:
Чтобы себя и мир спасти,
Нам нужно, не теряя годы,
Забыть все культы
И ввести
Непогрешимый культ природы.
В продолжение этой темы звучат стихи Николая Рубцова и Анатолия Передреева. Здесь и тревога за судьбу родной земли, и тема отчего дома, приюта для души. Н. Рубцов так выражает свои сокровенные мысли:
Но моя родимая землица
Надо мной удерживает власть,
Память возвращается, как птица,
В то гнездо, в котором родилась.
Поэзия совершает огромной важности открытие: “Равнина. Родина. Земля.” Анатолий Передреев в своих самых главных, самых “представительных” стихах говорит об окраине, околице, лебеде у дороги, о том бытии, которое ему близко и совпадает с его душевным состоянием:
Кричит петух
Рассветный и охрипший…
Чуть шевелит солому ветерок…
Кричит петух
И бьет крылом по крыше –
Роняет утро
Белое перо.
Передреев создал страшные стихи о сжигающей нас беде – всенародном пьянстве. Эти стихи стали пророчеством, в них говорит жесткая и темная тоска по человеческому образу жизни.
Люди пьют… Все устои рушатся –
Хлещут насмерть, не на живот.
Разлагаются все содружества,
Все сотрудничества и супружества, –
Собутыльничество живет.
Анатолию Передрееву всегда было свойственно глубокое уважение к дому: к каждому в отдельности и к Дому вообще как воплощению мира и “лада”. Это было сознательное обережение себя от грозящего со всех сторон, а также изнутри неблагообразия и хаоса. Вот строки из его стихотворения “Отчий дом”.
В этом доме
Думают,
Гадают
Обо мне
Мой отец и мать…
В этом доме
Ждет меня годами
Прибранная, чистая кровать.
В черных рамках –
Братьев старших лица
На беленых
Глиняных стенах…
Не скрипят,
Не гнутся половицы,
Навсегда
Забыв об их шагах…
Особое место в поэзии занимает сегодня тема войны. Лирика о Великой Отечественной войне “плавно перетекает” в стихотворения о братоубийственной войне в Грузии, Осетии, Чечне. Ю. Белаш в сборнике “Окопная земля” скорбит о бессмысленно погибших ребятах:
И поскольку своя – не чужая забота,
Поднялась, как один, вся стрелковая рота
И потом ночевали.. половина – на хуторе,
А другая – снегами навеки окутана.
Поэт пытается предостеречь от страшных последствий войны:
…от крови шалеешь – и себя не жалеешь, и врага не жалеешь.
И настолько уже воевать привыкаешь,
Что и не нужно, а все же стреляешь…
Приметой нашего времени является “развал” великой державы, разделение республик на государства. М. Шлаин грустно констатирует:
Вот и нет ее, прежней державы…
И сейчас у нас все по-другому:
Будто люди сидели и – глядь –
Поднялись вдруг и вышли из дому…
Поэт говорит о том, что разорвались связи между людьми и многие живут “вхолостую, вслепую, впустую – в доме брошенном, в мире пустом”. Евгений Евтушенко так пишет об этом:
Как во время войны,
Потерялись три стены,
Крыша, двери, парты.
Ото всей большой страны
Только клочья карты.
Жанр поэтической песни стал очень популярным в 70-80-е годы. Речь идет об “авторской песне” Булата Окуджавы, Владимира Высоцкого, Юрия Кима, Вероники Долиной. Эта песня не нуждалась в одобрении официальной цензуры и переходила с магнитофона на магнитофон, а в последние годы заняла достойное место в поэтических сборниках.
Авторская песня содержала всегда всем понятный подтекст. Стоит вспомнить об “Охоте на волков” В. Высоцкого или “Римской империи” Б. Окуджавы:
Свора псов, ты со стаей моей не вяжись,
В равной сваре – за нами удача.
Волки мы – хороша наша волчья жизнь.
Вы собаки – смерть вам собачья.
Поэты-песенники не только обвиняли социальное зло, фальшь, ложь, приспособленчество, бездуховность, трусость сограждан, но и рождали мечту об идеале, о высших нравственных и духовных ценностях.
Современная поэзия подобно пушкинской “свободной стихии” разнообразна и многозначна. Из ее глубин пробиваются и народная, песенная лирика, и мощное течение классического стиха, в котором отражается красота земли, и “громокипящие” валы гражданской поэзии. Она вмещает весь мир человеческого отношения к происходящему, облекает их в слово.
Юрий Поликарпович Кузнецов – один из немногих поэтов, творчество которого включает в себя целые миры сознания современного человека. Его поэзия отличается сложностью и неоднозначностью: здесь и ярко выраженное фольклорное начало, и традиция русской классики, и мироощущение, русского модернизма XX века.
Что там шумит? Это клонится хмель,
Клонится пуля, летящая в цель,
Клонится мать над дитятей родным.
Клонится слава, и время, и дым,
Клонится, клонится свод голубой
Над непокрытой моей головой.
Клонится древо познанья в раю.
Падает яблоко в руку мою.
(“Тайна славян”)
У Кузнецова сказ о добром молодце приобретает глубокий философский смысл. Вот герой спорит с горой, стоящей на его пути, несмотря на то, что предупрежден о верной гибели:
Мать-Вселенную поверну вверх дном,
А потом засну богатырским сном.
Настоящим приговором экспериментам XX столетия звучит “Атомная сказка”. В коротком стихотворении говорится о том, как Иванушка запустил стрелу в поисках счастья, “пошел в направлении полета” и нашел царевну-лягушку. Но в отличие от известного сказочного героя кузнецовский Иванушка – прагматик и аналитик.
Он ставит опыт: вскрывает лягушку и пускает электрический ток.
В долгих муках она умирала,
В каждой жилке стучали века.
И улыбка познанья играла
На счастливом лице дурака.
Через таких мастеров как Юрий Кузнецов наша поэзия выходит на новые рубежи духовной работы человека над самим собой. Тема битвы добра и зла внутри человека, тема нравственного совершенствования личности – важнейшая на сегодняшний день. Об этом слова Учителя из одного стихотворения поэта:
В душе и рядом бьется тьма со светом,
И первый крик младенца – он об этом.
Раскаты грома слышатся в крови,
Но говорю вам: истина в любви.
Не ждите чуда, не просите хлеба.
Ваш путь туда! – он указал на небо.
(1 votes, average: 5.00 out of 5)