Шукшин Василий Макарович Произведение “Срезал”
К старухе Агафье Журавлевой приехал сын Константин Иванович. С женой и дочкой. Проведать, отдохнуть. Подкатил на такси, и они всей семьей долго вытаскивали чемоданы из багажника. К вечеру в деревне узнали подробности: сам он – кандидат, жена тоже кандидат, дочь – школьница.
Вечером же у Глеба Капустина на крыльце собрались мужики. Как-то так получилось, что из их деревни много вышло знатных людей – полковник, два летчика, врач, корреспондент. И так повелось, что, когда знатные приезжали в деревню и в избе набивался вечером народ, приходил Глеб Капустин и срезал знатного гостя. И вот теперь приехал кандидат Журавлев:
Глеб вышел к мужикам на крыльцо, спросил: – . Получалось, что мужики ведут Глеба, как опытного кулачного бойца. Кандидат Константин Иванович встретил гостей радостно, захлопотал вокруг стола. Расселись.
Разговор пошел дружнее, стали уж забывать про Глеба Капустина: И тут он попер на кандидата. – В какой области выявляете себя? Философия?
– Можно и так сказать – И как сейчас философия
определяет понятие невесомости? – Почему – сейчас? – Но ведь явление открыто недавно. Натурфилософия определит это так, стратегическая философия – совершенно иначе: – Да нет такой философии – стратегической, – заволновался кандидат. – Вы о чем вообще-то?
– Да, но есть диалектика природы, – спокойно, при общем внимании продолжал Глеб. – А природу определяет философия. Поэтому я и спрашиваю, нет ли растерянности среди философов? Кандидат искренне засмеялся.
Но засмеялся один и почувствовал неловкость. Позвал жену: – Хорошо, – продолжал Глеб, – а как вы относитесь к проблеме шаманизма? – Да нет такой проблемы! – опять сплеча рубанул кандидат. Теперь засмеялся Глеб.
– Ну на нет и суда нет. Проблемы нет, а эти: танцуют, звенят бубенчиками. Да? Но при же-ла-нии их как бы и нет. Верно: Еще один вопрос: как вы относитесь к тому, что Луна тоже дело рук разума.
Что на ней есть разумные существа. – Ну и что? – спросил кандидат. – А где ваши расчеты естественных траекторий? Как вообще ваша космическая наука сюда может быть приложена? – Вы кого спрашиваете?
– Вас, мыслителей. Мы-то ведь не мыслители, у нас зарплата не та. Но если вам интересно, могу поделиться. Я предложил бы начертить на песке схему нашей Солнечной системы, показать, где мы. А потом показать, по каким законам, скажем, я развивался.
– Интересно, по каким же? – с иронией спросил кандидат и значительно посмотрел на жену. Вот это он сделал зря, потому что значительный взгляд был перехвачен. Глеб взмыл ввысь и оттуда ударил по кандидату: – Приглашаете жену посмеяться. Только, может быть, мы сперва научимся хотя бы газеты читать.
Кандидатам это тоже бывает полезно: – Послушайте! – Да нет уж, послушали. Имели, так сказать, удовольствие.
Поэтому позвольте вам заметить, господин кандидат, что кандидатство – это не костюм, который купил – и раз и навсегда. И даже костюм время от времени надо чистить. А уж кандидатство-то тем более: поддерживать надо.
На кандидата было неловко смотреть, он явно растерялся. Мужики отводили глаза. – Нас, конечно, можно удивить, подкатить к дому на такси, вытащить из багажника пять чемоданов: Но: если приезжаете в этот народ, то подготовленней надо быть. Собранней.
Скромнее. – Да в чем же наша нескромность? – не выдержала жена кандидата. – А вот когда одни останетесь, подумайте хорошенько.
До свидания. Приятно провести отпуск: среди народа! Глеб усмехнулся и не торопясь вышел из избы.
Он не слышал, как потом мужики, расходясь от кандидата, говорили: . В голосе мужиков даже как бы жалость к кандидатам, сочувствие. Глеб же Капустин по-прежнему удивлял. Изумлял. Восхищал даже. Хоть любви тут не было.
Глеб жесток, а жестокость никто, никогда, нигде не любил еще.
(1 votes, average: 5.00 out of 5)