Плавт Тит Макций Произведение “Куркудион”
Куркулион – значит “Хлебный червь”. Это прозвище одноглазого нахлебника-приживала, хитреца и обжоры, который ведет интригу в этой комедии. Его кормилец и покровитель – пылкий влюбленный юноша; девушка, которую этот юноша любит, принадлежит злому своднику, и ее нужно как можно скорее выкупить. Денег нет, и добыть их влюбленный не умеет; вся надежда на ловкого Куркулиона.
Юноша послал его в другой город – просить взаймы у своего друга, а сам тайком пробирается к своей любезной. Сводник болен, юношу встречает пьянчужка привратница, за кувшин вина готовая на что угодно. Старуха поет славу вину: “Ах, вино! ах, вино! лучший дар для меня!.” Юноша поет серенаду дверным петлям, которые сейчас распахнут дверь и выпустят к нему возлюбленную: “Эй, крюки! вам, крюки, шлю привет всей душой!.” Старый раб глядит, как целуются влюбленные, и ворчит: “Хорошо любить разумно, а безумно – ни к чему”. Все ждут возвращения Куркулиона – привезет он деньги или нет?
Куркулион легок на помине – он уже бежит по сцене: “Эй,
знакомые, незнакомые, прочь с дороги, прочь с пути! / Должен выслужить я службу! Кто попался, берегись, / Чтоб не сбил его я грудью, головою или ногой! / Будь царем, будь властелином, будь хоть из полиции, / Будь начальник, будь печальник, будь бездельничающий раб, – / Все слетят с моей дороги головой на улицу!.” Его хватают, удерживают, угощают, расспрашивают. Оказывается, весь шум – попусту: денег нет, а есть надежда на хитрость. В соседнем городе Куркулион случайно встретил хвастливого воина, который, оказывается, тоже приметил ту же девушку и уже сговорился со сводником о ее покупке.
Деньги для этого лежат на сохранении у менялы, который выдаст их тому, кто предъявит ему как условный знак кольцо с печаткой воина. Куркулион ввязался к воину в компанию, они отужинали, выпили, стали играть в кости, одному выпало меньше, другому больше, Куркулион счел себя в выигрыше, стащил у пьяного воина кольцо с пальца и был таков. Вот оно – за такую услугу грех не накормить его до отвала! Начинается работа. Плотно покушав, Куркулион является к меняле с письмом, запечатанным той самою печаткой: боец, мечом рассекающий слона.
В письме написано: я, мол, воин такой-то, поручаю меняле такому-то выплатить своднику столько-то и столько-то, а подателю сего письма передать выкупленную девушку. “А ты-то кто такой?” – “Я его слуга”. – “А что ж он сам не явился?” – “Делом занят: ставит памятник своим подвигам – как он разгромил Персию и Сирию, Обжорию и Опиванию, Аивию и Винокурию: полмира за три недели”. – “Ну, коли так, то верю, что ты от него: другой такого вздора не придумает”. И, прекратив допрос, меняла выплачивает деньги своднику, а тот уходит с Куркулионом за сцену – к девушке. Неожиданная пауза: на пустую сцену выходит хораг, хозяин актерской труппы, и разговаривает со зрителями. Это все, что осталось от хора, когда-то занимавшего так много места в комедиях.
Хораг дразнит публику: “Хотите, расскажу вам, где кого найти на форуме? У такого-то храма – лжецов, у такого-то – мотов, у колодца – нахалов, у канала – щеголей, у судилища – крючкотворов, а заодно и потаскушек.” Тем временем сводник вручает девушку Куркулиону, и тот, довольный, ведет ее к своему хозяину, предвкушая сытный обед в награду. Вдруг появляется хвастливый воин – он проспался, хватился своего перстня, спешит к меняле – денег уже нет, спешит к своднику – девушки уже нет. “Где сыскать Куркулиона, червяка негодного?” / “Да ищи в зерне пшеничном, там найдешь хоть тысячу!” / “Где он? где он? помогите, дорогие зрители! / Кто найти его поможет – дам вознаграждение!.”
А перстень его – боец, мечом рассекающий слона, – у Куркулиона, а девушка глядит и удивляется: точно такой же перстень был у ее отца! Врывается воин, бросается к юноше: “Отдай мне мою рабыню!” – “Она свободная, – заявляет юноша, – если хочешь – пойдем в суд, только сперва скажи: это твой перстень?” – “Мой”. – “А откуда он у тебя?” – “От отца”. – “А как звали отца? а мать? а кормилицу?” – “Так-то”. – “Братец милый! – кричит девушка, бросаясь воину на шею. Разве не было у тебя сестренки, которая в детстве потерялась?” Происходит радостное узнание: какое счастье, что боги не допустили брака брата с сестрой! Свадьба юноши и девушки предрешена; теперь нужно расправиться со сводником – как он смел торговать свободной девушкой? Тот перепуган, девушке даже жалко старика: “Пожалейте его, он не обижал меня, я как вошла, так и вышла честною!” “Ладно, – говорит воин, – пусть вернет деньги, а я, так и быть, ни в суд его не потащу, ни из катапульты им стрелять не стану”.
Сводник платит, на выкуп готовят пир, и Куркулион потирает брюхо, ожидая заслуженного угощения.
(1 votes, average: 5.00 out of 5)