Даниил Иванович Хармс
ХАРМС, ДАНИИЛ ИВАНОВИЧ (наст. фамилия Ювачев) (1905−1942), русский поэт, прозаик, драматург. Родился 17 (30) декабря 1905 в С.-Петербурге. Отец его, в бытность морским офицером привлеченный к суду в 1883 за соучастие в народовольческом терроре, провел четыре года в одиночной камере и более десяти лет на каторге, где, по-видимому, пережил религиозное обращение: наряду с мемуарными книгами Восемь лет на Сахалине (1901) и Шлиссельбургская крепость (1907) он опубликовал мистические трактаты Между миром и монастырем (1903), Тайны Царства Небесного (1910) и др.
Мать Хармса, дворянка, заведовала в 1900-е годы приютом для бывших каторжанок в Петербурге. Хармс учился в санкт-петербургской привилегированной немецкой школе (Петершуле), где приобрел основательное знание немецкого и английского языков. В 1924 поступил в Ленинградский электротехникум, откуда через год был исключен за “слабую посещаемость” и “неактивность в общественных работах”. С тех пор целиком отдался писательскому труду и жил исключительно литературным заработком. Сопутствующее писательству разностороннее
самообразование, с особым уклоном в философию и психологию, как о том свидетельствует его дневник, протекало чрезвычайно интенсивно.
Изначально он чувствовал в себе “силу стихотворства” и своим поприщем избрал поэзию, понятие о которой определилось у него под влиянием поэта А. В. Туфанова (1877−1941), почитателя и продолжателя В. В. Хлебникова, автора книги К зауми (1924) и основателя (в марте 1925) Ордена Заумников, в ядро которого входил и Хармс, взявший себе титул “Взирь зауми”.Через Туфанова сблизился с А. Введенским, учеником более ортодоксального поэта-“хлебниковца” и обожателя А. Крученыха И. Г. Терентьева (1892−1937), создателя ряда агитпьес, в том числе “актуализующей” сценической обработки Ревизора, спародированной в Двенадцати стульях И. Ильфа и Е. Петрова. С Введенским Хармса связала прочная дружба, тот, порой без особых оснований, принимал на себя роль наставника Хармса. Однако направленность их творчества, родственного в плане словеснических поисков, с начала до конца принципиально различна: у Введенского возникает и сохраняется дидактическая установка, у Хармса преобладает игровая.
Об этом свидетельствуют первые же известные его стихотворные тексты: Кика с Кокой, Ваньки Встаньки, Землю говорят изобрели конюхи и поэма Михаилы. Введенский обеспечил Хармсу новый круг постоянного общения, познакомив его со своими друзьями Л. Липавским и Я. Друскиным, выпускниками философского отделения факультета общественных наук, отказавшимися отречься от своего учителя, высланного из СССР в 1922 видного русского философа Н. О. Лосского, и пытавшимися развивать его идеи самоценности личности и интуитивного знания. Их взгляды безусловно повлияли на мировоззрение Хармса, 15 с лишним лет они были первыми слушателями и ценителями Хармса, во время блокады Друскин чудом спас его сочинения.
Еще в 1922 Введенский, Липавский и Друскин основали тройственный союз и стали называть себя “чинарями”; в 1925 к ним присоединился Хармс, который из “взиря зауми” стал “чинарем-взиральником” и быстро приобрел скандальную известность в кругах литераторов-авангардистов под своим новоизобретенным псевдонимом, которым стало множественное число английского слова “harm” – “напасти”. Впоследствии свои произведения для детей он подписывал и иначе (Чармс, Шардам и т. д.), но собственной фамилией никогда не пользовался. Псевдоним был закреплен и во вступительной анкете Всероссийского Союза поэтов, куда Хармса приняли в марте 1926 на основании представленных стихотворных сочинений, два из которых (Случай на железной дороге и Стих Петра Яшкина – коммуниста) удалось напечатать в малотиражных сборниках Союза.
Кроме них, до конца 1980-х годов в СССР было опубликовано лишь одно “взрослое” произведение Хармса – стихотворение Выходит Мария, отвесив поклон (сб. День поэзии, 1965). В качестве члена литобъединения Хармс получил возможность выступать с чтением своих стихов, но воспользовался ею только один раз, в октябре 1926 – другие попытки были тщетными. Игровое начало его стихов стимулировало их драматизацию и сценическое представление: в 1926 он вместе с Введенским подготовил синтетический спектакль авангардистского театра “Радикс” Моя мама вся в часах, но дальше репетиций дело не пошло.
Хармс познакомился с К. Малевичем, и глава супрематизма подарил ему свою книгу Бог не скинут с надписью “Идите и останавливайте прогресс”. Свое стихотворение На смерть Казимира Малевича Хармс прочел на панихиде по художнику в 1936. Тяготение Хармса к драматической форме выразилось в диалогизации многих стихотворений (Искушение, Лапа, Месть и т. д.), а также в создании Комедии Города Петербурга и первого преимущественно прозаического сочинения – пьесы Елизавета Бам, представленной 24 января 1928 на единственном вечере “Объединения Реального Искусства” (ОБЭРИУ), куда, кроме Хармса и Введенского, входили Н. Заболоцкий, К. Вагинов и И. Бахтерев и к которому примыкал Н. Олейников – с ним у Хармса образовалась особая близость.
Объединение было неустойчивым, просуществовало менее трех лет (1927−1930), и деятельное участие в нем Хармса было скорее внешним, никак не затронувшим его творческих принципов. Характеристика, данная ему Заболоцким, составителем манифеста ОБЭРИУ, отличается неопределенностью: “поэт и драматург, внимание которого сосредоточено не на статической фигуре, но на столкновении ряда предметов, на их взаимоотношениях”. В конце 1927 Олейников и Б. Житков организуют “Ассоциацию писателей детской литературы” и приглашают в нее Хармса; с 1928 по 1941 он постоянно сотрудничает в детских журналах “Еж”, “Чиж”, “Сверчок” и “Октябрята”, за это время у него выходит около 20 детских книг. Эти сочинения являются естественным ответвлением творчества Хармса и дают своеобразный выход его игровой стихии, но, как о том свидетельствуют его дневники и письма, писались они исключительно для заработка (с середины 1930-х годов более чем скудного) и особого значения автор им не придавал.
Печатались они стараниями С. Я. Маршака, отношение к ним руководящей критики, начиная со статьи в “Правде” (1929) Против халтуры в детской литературе, было однозначным. Вероятно, поэтому приходилось постоянно варьировать и изменять псевдоним. Ненапечатанные его произведения газета “Смена” расценила в апреле 1930 как “поэзию классового врага”, статья стала предвестием ареста Хармса в конце 1931, квалификации его литературных занятий как “подрывной работы” и “контрреволюционной деятельности” и ссылки в Курск. В 1932 ему удалось вернуться в Ленинград.
Характер его творчества меняется: поэзия отходит на задний план и стихов пишется все меньше (последние законченные стихотворения относятся к началу 1938), прозаические же сочинения (за исключением повести Старуха, творения малого жанра) множатся и циклизуются (Случаи, Сцены и т. д.). На месте лирического героя – затейника, заводилы, визионера и чудодея – появляется нарочито наивный рассказчик-наблюдатель, беспристрастный до цинизма. Фантастика и бытовой гротеск выявляют жестокую и бредовую несуразицу “непривлекательной действительности” (из дневников), причем эффект ужасающей достоверности создается благодаря скрупулезной точности деталей, жестов, речевой мимики. В унисон с дневниковыми записями (“пришли дни моей гибели” и т. п.) последние рассказы (Рыцари, Упадание, Помеха, Реабилитация) проникнуты ощущением полной безысходности, всевластия полоумного произвола, жестокости и пошлости.
В августе 1941 Хармс был арестован за “пораженческие высказывания”. Сочинения Хармса, даже напечатанные, пребывали в полном забвении до начала 1960-х годов, когда был издан сборник его тщательно отобранных детских стихотворений Игра (1962). После этого ему около 20 лет пытались присвоить облик веселого чудака, массовика-затейника по детской части, совершенно не согласующийся с его “взрослыми” сочинениями. С 1978 в ФРГ публикуется его собрание сочинений, подготовленное на основе спасенных рукописей М. Мейлахом и В. Эрлем. К середине 1990-х годов Хармс прочно занимает место одного из главных представителей русской художественной словесности 1920−1930-х годов, по сути дела противостоящей советской литературе.
Умер Хармс в Ленинграде 2 февраля 1942 – в заключении, от истощения.
Вариант 2
<
P>Даниил Иванович Хармс (Ювачев), (30 декабря 1905 года – 2 февраля 1942) – известный поэт и прозаик, драматург и замечательный детский писатель. Очень рано выбрал себе псевдоним и рано начал писать. Был активным участником “Объединение реального искусства” (ОБЭРИУ). Даниил Ювачев родился в Санкт-Петербурге в семье Ивана Ювачева, революционера, сосланного на каторгу, и Надежды Ювачевой.
Родители были знакомы со многими известными в то время писателями. – 1915-1918 – средняя школа Главного немецкого училища; – 1922-1924 – Детско-сельская единая трудовая школа; – 1924 год – ленинградский электротехникум; 1926 год – отчисление; – 5 марта 1928 года – женитьба на Эстер Русаковой, Хармс посвятил ей много произведений и дневниковых записей в период с 1925 по 1932 год. Отношения были сложными, в 1932 году по обоюдному согласию они развелись. – 1928 – 1941 год – активно сотрудничает с детскими журналами, очень много пишет детских произведений, сотрудничает с Маршаком; Им написано больше 20-ти детских книг. – 16 июля 1934 года Хармс женится на Марине Малич и не расстается с ней до самого конца; – 23 августа 1941 год – арест (ложное обвинение в распространении “клеветнических и пораженческих настроений”) по доносу Антонины Оранжиреевой (агента НКВД); – Психиатрическая клиника “Кресты” – чтобы не расстреляли, писатель симулирует сумасшествие.
<
P>Вторично подвергся аресту и снова направлен в психиатрическую больницу. Умер 2 февраля 1942 года от истощения во время страшной блокады Ленинграда.
<
P>25 июля 1960 года по просьбе сестры Хармса его дело было пересмотрено, он сам признан невиновным и был реабилитирован, а книги его были переизданы.
<
P>Сегодня Хармса называют одним из самых авангардных, неординарных и парадоксальных писателей 20-го века.
(1 votes, average: 5.00 out of 5)