Современная жизнь выдвигает новые проблемы, но по-прежнему злободневной и остро воспринимаемой остается тема Великой Отечественной войны. Это была действительно Отечественная война, ибо весь народ поднялся на освобождение своего Отечества. Она действительно была Великой, ибо грандиозен подвиг наших людей в деле изгнания врага со священной русской земли.
Необыкновенна героика человека на этой войне. Это показала и ныне показывает наша отечественная литература. И прежде писатели говорят о солдате: о том самом, который изнывал под тяжестью своего ручного пулемета, винтовки, скатки, фляжки и лопаты; о том самом, который день и ночь рыл этой лопатой неподатливую землю, чтобы на час или два укрыться в ней, сомкнуть свои воспаленные глаза, увидеть в коротком полусне лицо своей девчонки и чтобы подняться из этого земляного убежища с отчаянным криком на врага. Мне нравятся строки поэта О. Чупрова, посвященные Дню Победы: Все меньше их, солдат былых, Таких уже немолодых…
Прекрасен день, великий миг! Так что ж ты плачешь, фронтовик? Ведь залпы мирные гремят В честь павших и живых
солдат. Павшим и живым солдатам посвятила немало страниц послевоенная советская литература, хотя, может быть, осталась еще перед ними в долгу. Константин Симонов, всю свою жизнь пронесший верность солдатской теме, назвал свой роман-эпопею о войне несколько иначе: “Живые и мертвые”.
Один из эпизодов этого произведения посвящен артиллеристам, которые на себе тащат пушки по дороге в четыреста километров. Их групповой образ дан глазами Серпилина, который, глядя на них, думал, может ли быть правдой то, что он только что узнал: “Пять почерневших, тронутых голодом лиц, пять пар усталых натруженных рук, пять измочаленных, грязных, исхлестанных ветками гимнастерок, пять немецких взятых в бою автоматов и пушка, последняя пушка дивизиона, не по небу, а по земле, не чудом, а солдатскими руками перетащенная сюда с границы, за четыреста с лишним верст…” Константин Симонов так строит этот эпизод, что в нем одновременно с нагнетанием слова “пять”, с резкими противопоставлениями раскрывается удивление командующего и его размышления: “И чем дольше он на них смотрел, тем все яснее становилось ему, что именно эта невероятная история и есть самая настоящая правда, а то, что пишут немцы в своих листовках про свою победу, есть только правдоподобная ложь и больше ничего”.
И Серпилин делает вывод, переданный эмоциональным восклицанием: “Нет, врете, господа фашисты, не будет по-вашему!” В повести В. Кондратьева “Сашка” “перед нами предстает индивидуальная фигура рядового солдата, простого труженика, чернорабочего войны, будничный подвиг которого стал основой героизма всего народа. Характерно, что посвящена эта повесть тем, кто сражался в сорок втором на одном из самых драматических участков войны, где шли кровопролитные бои.
В. Кондратьев не собирается преувеличивать степень участия своего солдата в сражениях на передовой, не намерен подробно расписывать его ранение, хотя Сашка дерзок и храбр. Писатель выделяет совестливость и человечность героя, его чуткость к чужой боли, готовность прийти на помощь другим, когда им тяжко, например, пожилому солдату, когда сам он ранен. Именно в силу таких качеств кондратьевский Сашка способен на неприметный героизм. Г. Бакланов в своих произведениях показывает, как рядом с солдатом сражаются на фронте юные и уже немолодые офицеры.
Они набираются военного опыта или делятся им с другими. Им тоже свойствен героизм – в руководстве боем своей роты, батальона, полка. С большой симпатией, неравнодушно рассказывает Г. Бакланов о командирах, которым не исполнилось и двадцати лет: лейтенантах Мотовилове, Третьякове, Гончарове, на которых легла огромная ответственность вести людей в атаку. В повести “Навеки – девятнадцатилетние” Г. Бакланов рисует одного из этих лейтенантов. Первый бой Третьякова описывается на протяжении трех глав, а впечатление такое, что длится он всего мгновение.
Писателю удалось показать не только тяготы войны, ее невиданное напряжение, но и азарт девятнадцатилетнего командира, его бодрость, свойственную молодости, его оптимизм. Ненадолго герой Бакланова оказывается выключенным из военной обстановки, когда после ранения попадает в госпиталь, где ему суждено было пережить первую в своей жизни, но непродолжительную любовь. Но и здесь Третьяков думает о войне, о смерти и бессмертии. Г. Бакланов продолжает толстовскую традицию, заставляя своего героя мучительно размышлять над смыслом войны и мира. И снова бой, на этот раз последний в жизни лейтенанта.
Снова непоказное мужество проявляет герой этой повести. На миг предстает перед ним небо, как когда-то перед Болконским: ” .. высоко над головою, в высоком ослепительном небе, строй за строем шли белые кучевые облака. Как хорошо в мире, Боже ты мой, как просторно!
Он словно впервые вот так все увидел”. Но вот звучит автоматная очередь, и, как подкошенный, падает Третьяков. Его беспокоит еще, что он “лежит неудачно, на дороге, на самом виду”. А какое, в сущности, имеет значение, где умирать?
Так нет же, юношу тревожит, что он “на виду”, будто специально, напоказ упал он, чтобы видели его. Перед самой смертью им овладела мысль и другого рода. “Гаснет звезда, но остается поле притяжения. Вот и люди так”. Гибель самого Третьякова создала в моей душе это “поле притяжения” к нему.
Юный лейтенант Плужников из романа Б. Васильева “В списках не значился” приезжает в знаменитую Брестскую крепость в роковую ночь на 22 июня 1941 года. Он еще не успел попасть ни в один список своей части, как началась война. Ощущая свой воинский долг, Плужников приступает к обороне крепости, сражаясь плечом к плечу с ее героическими защитниками Какой изумительный характер, какая светлая душа у этого юноши! Ему бы еще учиться, влюбляться, а он вынужден вести огонь в подземельях, ежеминутно рискуя жизнью.
Один за другим следуют бои: сражение за костел, за каждый метр площади, за каждый кирпич этой могучей крепости. И в этих героических делах все более ярко проявляется личность Плужникова, – восторженная, романтическая, храбрая. Уже все убиты, сам он изранен, а все равно ведет огонь, защищая Родину, встретившуюся ему в катакомбах девушку-еврейку и свою собственную честь офицера и гражданина. “Он шел и шел, гордо и упрямо, – читаем мы в романе, – и упал свободным и после жизни, смертью смерть поправ”. Погиб героем, так и оставшись вне списков.
Тут, как и в книге Бакланова, героическое сплетается с трагическим. Героизм проявили на войне и наши замечательные полководцы, о которых тоже рассказала современная литература. Известны художественные произведения на эту тему: “Живые и мертвые” К. Симонова с великолепным образом Серпилина, “Встречный бой” Б. Васильева с безымянным молодым генералом в центре повествования, “Горячий снег” Ю. Бондарева, где ярко нарисован образ командующего армией Бессонова.
Но стоит назвать и книги документального жанра, тоже включившиеся в исследования героики войны. Это, во-первых, документальная повесть В. Карпова “Полководец”, посвященная генералу армии Ивану Ефимовичу Петрову, который руководил обороной Одессы и Севастополя, командовал войсками, освобождавшими Кавказ, а завершил свой боевой путь в боях за Прагу и Берлин. На основе материалов, собранных в течение десяти лет, Карпов воссоздает реальную фигуру прославленного полководца, изображая его только в боях и сражениях.
Мы видим, например, каких неимоверных усилий стоило преодоление Карпат силами двух армий во имя того, чтобы сбросить врага с горного хребта. Разумеется, генерал Петров не лез по скалам, не обливался в жару потом, при рытье окопов, не мерз в снегу. Его героизм был в том, что он, взяв на свои плечи безмерную ответственность, ежеминутно помня о своем полководческом долге, напряженно решал стратегические и тактические задачи, думал, как облегчить участь солдат и офицеров, как спасти их жизнь, и при этом как взять Керчь и Новороссийск, как привести людей к долгожданной победе. Необыкновенно интересна книга НИ.
Яковлева “Жуков. Страницы жизни легендарного маршала” (1985), тоже построенная на документальном материале Очень мало здесь говорится о личной жизни полководца. Все внимание сосредоточено на битвах войны, когда Жуков командовал Резервным, Ленинградским, Западным фронтами, когда он разрабатывал и проводил в жизнь грандиозные планы разгрома фашистских орд под Москвой, Киевом (здесь он великолепно перехитрил немецкого фельдмаршала Манштейна), Курском, Минском, Берлином. В этой книге волнуют прежде всего сами документы, тщательно собранные и осмысленные автором, из которых строка за строкой вырисовывается суровый облик “маршала победы”. Современные писатели перестали изображать врага “оглупленным” и жалким, беспомощным и трусливым.
Здесь нужно упомянуть авторов книг детективного жанра, внесших свою лепту в раскрытие героизма советских людей в годы войны. Я имею в виду В. Богомолова, автора увлекательнейшей книги “В августе сорок четвертого”, Ю. Семенова, мастера политического детектива, создателя образов Штирлица и Мюллера, В. Ардаматского, создавшего повести “Он сделал все, что мог”, “Сатурн почти не виден”, “Я – II -17”. Эти писатели рассказали об особом участке войны, о деятельности нашей разведки и контрразведки, передав особую героику их деятельности.
Такова, например, операция, проведенная розыскной группой капитана Алехина, с участием Таманцева, Блинова и Хижняка. Противник в этих книгах предстает коварным, умелым, умным. Тем большая честь нашим воинам невидимого фронта, которые при помощи неимоверных усилий, интеллектуального напряжения и таланта героически одолевают врага.
Наша современная литература ярко поведала о подвиге женщин на войне. Кроме своей любимой книги Б. Васильева “А зори здесь тихие” мне хотелось бы назвать повести Д. Гранина “Клавдия Вилор” и документальное повествование С. Алексиевич “У войны не женское лицо”. С их страниц встают образы женщин фантастического мужества, беспримерной стойкости и убежденности. И хотя у войны действительно лицо не женское, но героизм этих женщин оказался равен подвигу мужчин.
Таким женщинам, как Клава Вилор, Мария Смирнова, Софья Верещак наша вечная память! Героика Великой Отечественной войны, беспримерный подвиг отдельных людей и всего нашего народа еще долго будут вдохновлять русских писателей на создание замечательных произведений о великом историческом событии.
(1 votes, average: 5.00 out of 5)