Лирическому герою Н. М. Рубцова присуще обостренное чувство времени. Причудливое соединение ощущений неуловимой зыбкости каждого мига бытия и глубинного постоянства вечности особенно ярко выражено в стихотворении “Душа хранит”, которое Н. М. Рубцов, по всей видимости, считал программным для своего творчества, ибо оно одноименно с названием сборника. В центре произведения – незатейливый вид русского селения:
Березы, избы по буграм
И, отраженный глубиной,
Как сон столетний, божий храм.
О каком же уголке России идет речь? В первой строфе структура художественного пространства организуется по принципу контраста. Неподвижная гладь воды и проворная щука противопоставлены друг другу как абсолютный покой и молниеносное движение.
Игра рифмующихся сравнений (“вода недвижнее стекла” – “щука, как стрела”) завершается метафорой “водное стекло”, которая не столько подчеркивает чистоту озера, сколько выкристаллизовывает в восприятии читателя то состояние хрупкости, мимолетности существования души человека, которое обостряет поэтическое
восприятие всего сущего на земле.
Звуковая перекличка “стр” – “пр” (“стрела” – “пронзает”) имитирует “треск”, в результате чего на уровне подтекста возникает образ осколков поврежденного стрелой стекла, сквозь которое лирический герой пытается заглянуть в глубь веков.
Образ щуки также не является случайным, а сохраняет в себе фольклорное значение способности к волшебству. Лирический герой путешествует сквозь века словно “по щучьему веленью”.
Образ времени во второй строфе концентрирует незыблемый “как сон столетий божий храм”, не только отраженный глубиной воды, но и запечатленный вековой историей России. Он усиливает идею молитвенной сопричастности героя с миром, звуковое удвоение “сон столетий” подчеркивает монументальность описываемой картины.
Словом “храм” в русском языке именуется особое, отличное от других строений здание, посвященное богу и предназначенное для общественного служения ему, а следовательно, для духовного очищения. Случайно ли мысли о времени и вечности, о “красоте былых времен” посещают лирического героя около храма? Почему для именования Дома Божьего Н. М. Рубцов выбирает именно слово “храм”, а не церковь, не собор? Интересно, что в церковный обиход слово вошло лишь в IV веке, так как это название языческое, а христиане долгое время питали ко всему языческому отвращение. Строились же первые храмы на Руси в XI-XII веках.
Были они, как правило, белокаменными. Древние строители вкладывали в создание этих сооружений все свое мастерство и, действительно, сумели сделать их настоящими произведениями искусства. Рядом с ними острее ощущаешь себя мимолетной песчинкой в необратимо скоротечной реке времени, рядом с ними поневоле хочется остановиться и не спеша осмыслить свое бренное существование через призму законов бытия.
Вот почему для лирического героя Н. Рубцова это место становится особенно важным и актуализирует исповедальное начало в его душе.
В третьей строфе стихотворения “Душа хранит” Н. М. Рубцов обращается к своему излюбленному композиционному приему расширения художественного пространства при помощи использования вертикальных координат: от водных глубин лирический герой переносит свой взгляд к звездам. Здесь уже поэт напрямую обращается к теме временности и вечности:
Так век неслышно протечет,
Не тронув этой красоты.
В четвертой финальной строфе центральным становится актуализированный в названии образ души. Но из контекста совершенно ясно, что речь здесь идет не о конкретной, пусть глубоко поэтичной душе лирического героя. Образ души расширяется, так возникает тема исторической памяти поколений.
Интересно, что в стихотворении совершенно нет цветовых эпитетов. Практически нет никаких деталей, позволяющих установить, о каком времени суток, года, о какой эпохе идет речь (известно лишь, что вид “древний”). Все это, видимо, призвано подчеркнуть вневременной характер бытия народной души. Душа является категорией божественной. Центральные образы: “вода”, обладающая, как известно, в религиозном понимании очистительной силой, “свет”, предвестники судьбы “звезды”, и, наконец, “божий храм” в сочетании с эпитетом “смиренный” (вид) – призваны оттенить красоту божественного мирозданья.
Простые избы и березы, отраженные в кристально прозрачной воде, также оказываются вне времени.
Изба и в фольклоре, и в литературной традиции является устойчивым символом опоры, прочности крестьянского жизненного уклада. В этом же значении изба выступает во многих стихотворениях Н. М. Рубцова. Стремление к максимальной выделенности, обособленности первой строки в строфе при помощи восклицания – еще один излюбленный прием Н. М. Рубцова. Чаще всего такие восклицания содержат обращение к родине или родным местам:
Русь моя, люблю твои березы! (“Березы”)
Привет, Россия, родина моя! (“Привет, Россия…”)
Тихая моя родина! (“Тихая моя родина”)
Ритмическая размеренность в стихотворении “Душа хранит” во многом подчеркивается обращениями, одно из которых содержит инверсию (“О, вид смиренный и родной!”) . Эти наиболее эмоционально насыщенные строки, отмеченные восклицаниями, актуализируют центральный образ произведения – образ родины.
Две центральные строфы оказываются связанными этими обращениями, что позволяет композиционно соотнести в художественной структуре стихотворения образ малой, конкретной для каждого родины и всю великую Русь, огромную, сильную и гордую державу со славной многовековой историей.
Тематически и композиционно стихотворение Н. М. Рубцова “Душа хранит” соотносится с произведением Ф. И. Тютчева “Тихо в озере струится…”. Их сближают образ отраженного храма, тема времени, памяти, мотив векового сна:
Много в озеро глядится
Достославностей былых.
Однако по настроению стихотворения совершенно различны. У Ф. И. Тютчева обаяние красоты былого создается при помощи игры солнечного света: золотятся на солнце кровли, “блещут озера струи”. Произведение звучит оптимистично:
Здесь великое былое
Словно дышит в забытьи,
Дремлет сладко, беззаботно.
У Н. М. Рубцова пейзаж строгий, более статичный, но это не умаляет красоты описываемой картины и глубины любви лирического героя к родине.
(1 votes, average: 5.00 out of 5)